У Расула Гамзатова есть восьмистишье по этому поводу, правда, давно написанное и, возможно, подзабытое. Впору вспомнить:

 

Слава, не надо, не трогай живых,

Что ты о  людях знаешь?

Даже сильнейших и лучших из них

Ты иногда убиваешь.

Слава, ты мертвым нужней, чем живым,

Им ты не помешаешь.

Мертвых горячим дыханьем своим

Ты навсегда воскрешаешь.

 

Барият любят, ценят и, каких бы прекрасных слов в ее адрес мы ни писали, это не будет преувеличением, ибо она является самой высокой звездой дагестанской культуры, а в театральном искусстве – настоящим явлением.

И вообще, вся замечательная плеяда Мурадовых во главе с начальником Татамом Мурадовым удивительно талантливая и заслуживает бесконечной признательности дагестанского народа, особенно кумыкского, за тот вклад, который она внесла и продолжает вносить в развитие его культуры. И Бурлият Ибрагимова из той же плеяды. Недавно она выпустила книгу «Откровение», в которой описывает свою, порой нелегкую, судьбу в искусстве и тепло вспоминает о своей славной родословной.

С Барият у меня связаны самые светлые воспоминания. По натуре я театралка. Из всех видов искусства театр люблю больше всего. Мне посчастливилось посмотреть много хороших спектаклей в Москве, Ленинграде, Махачкале, за рубежом, а главное, увидеть в них выдающихся актеров – Тарасову, Гоголеву, Раневскую, Жарова, Лебедева, Царева и многих других. Я пишу об этом для того, чтобы засвидетельствовать, что наша Барият никому из великих актеров не уступала. Вообще-то сравнение неблагодарное дело, да и неблагородное. Любимого человека не следует сравнивать с кем бы то ни было. Да и не такой я великий знаток искусства. Ценитель, любитель – да! Великий Станиславский, например, называл Барият Ермоловой Кавказа. Сожалею,: Ермолову видеть в спектаклях мне не пришлось, а вот театр ее имени на улице Горького (теперь Тверская) в Москве посещать любила. В связи с Барият вспоминается Декада дагестанского искусства и литературы в Москве в 1960 году. Те годы, надо сказать, были годами высокого подъема и расцвета искусства и литературы.

На Декаде наша республика была представлена национальными театрами. Несмотря на языковой барьер, спектакли прошли с огромным успехом, потому что играли в них талантливые актеры. Кумыкский выступал на сцене Кремлевского театра. На его спектаклях присутствовали секретари ЦК КПСС Фурцева, Поспелов, Мухитдинов. Они, как и весь зал, с восторгом восприняли спектакль, а игру Мурадовой отметили как необычайно талантливую.

По итогам Декады шло награждение. Все было лимитизировано. Только одно место дали для присвоения звания народного артиста СССР. Конечно же, в каждом театральном коллективе были достойные этого звания, но Барият была вне конкуренции, она стала единственной не только в Дагестане, но и на всем Северном Кавказе актрисой, которая получила это высокое звание.

В те годы народ избрал ее депутатом Верховного Совета СССР, и на этом поприще она трудилась самоотверженно. Чтобы оправдать доверие людей, часто с ними встречалась, оказывала возможное содействие в решении их проблем.

Барият была очень близким мне человеком. Вспоминаю, как часто с очередного партактива или какого-либо мероприятия мы возвращались поздно домой пешком. А мы, это все, кто жил в районе улицы Советской, – Шихсаид Шихсаидов, Муминат Велибекова (моя пожизненная подруга и бессменный председатель ревизионной комиссии обкома партии), ее муж, тоже руководящий работник, бравый полковник Шейх уль Ислам Велибеков (генералов у нас тогда почти не было), и я. И каждый раз мы непременно останавливались под окнами Барият (жила она в доме на площади Ленина) и пели ей серенады. Барият тут же выглядывала из окна и закатывала ответную. Несмотря на поздний час, никто из соседей не возмущался, напротив, раздавались аплодисменты «цыганскому табору» внизу и солистке наверху.

Иногда всей ватагой мы вваливались к ней домой. Чему она, как нам казалось, была очень рада, и тогда веселились порой до утра – пели, танцевали под ее гармонь или агуч-кумуз, слушали шутки, прибаутки, анекдоты, которых у нее, да и у других было великое множество. Кто-то из наших умудрялся тайком позвонить и пригласить живущего неподалеку Тажудина Гаджиева, и тогда они – Молла Насреддин и его жена Джумайсат – выдавали нам такие импровизации, такие сценки, что смеху нашему не было удержу… При этом хочу заметить, что при каждом посещении очага Барият я не переставала любоваться ее портретом кисти незабвенного, талантливого М. Джемала в образе героини из спектакля «Айгази», который висел на центральной стене ее гостиной. Уж больно хороша была Барият в этом образе, да и в жизни тоже. Здорово, что художники запечатлевают такие личности, дабы ласкали они глаза потомков и навевали добрые мысли.

В каждый свой приезд из Москвы в республику я непременно общалась с Барият. А когда вернулась совсем, Барият была прикована к постели и ни слова о ней не было слышно. Зная наши отношения, люди стали расспрашивать меня: что с Барият, почему о ней ничего не известно? Парадокс. Все, что я смогла сделать, так это накинуться на своего друга, народного писателя Дагестана, талантливого публициста Камала Абукова за это молчание. Вскоре порадовалась появлению в «Дагправде» прекрасной статьи Магомеда Мабаева о Барият с тем же ее великолепным портретом кисти Джемала. Не знаю, состоялся ли разговор Камала с ним, но думаю, что в любом случае это был порыв сердца поэта, в юности влюбленного в Барият. «А кто же в нее не был влюблен?» – констатирует сам Магомед.

Анна Керн утверждала: «Кто меня не любит, тот просто нездоров…» Эти слова я отношу и к Барият.

Прекрасную статью о Барият после ее смерти написала Заира Хизроева, наша подруга, которая долго занималась в Правительстве  Дагестана культурой и очень тепло относилась к Мурадовой.

Сегодня нет среди нас Барият, но ее жизнь, ее судьба стали жизнью и судьбой народа. Далеко не у каждого человека так складывается, далеко не каждый может этим похвалиться. Барият одна из тех, кто делал историю своего народа, своей республики. И потому ее жизнь и творчество заслуживают глубокого исследования. Писатели в долгу перед ней и не столько перед ней – ей это уже не нужно, сколько перед народом, который породил это талантище. Следовало бы создать большое художественное произведение об этой великой женщине и актрисе. Это и стало бы достойным памятником Барият Мурадовой.

 

Р. Эльдарова.