Шел октябрь 1986 года. В Союзе писателей Дагестана намечалось обсуждение состояния нашей драматургии, предстояло установить срок проведения семинара молодых драматургов. Участники правления Союза писателей – видные дагестанские писатели, поэты, драматурги – потихоньку стали собираться на это важное мероприятие. Камал Абуков, Магомед-Солтан Яхьяев и ваш покорный слуга стояли на улице Буйнакского, на этом Арбате нашего города, прямо у входа в здание Союза писателей. Приходящие, кто кивал издали, кто подходил и пожимал нам руки и поднимался наверх, в кабинет Расула Гамзатова, где должно было проходить правление.

Был удивительно мягкий, солнечный осенний день: по-кумыкски – яйна-гюз, а по?русски – бабье лето. Улица, наполненная нежным, чистым, ароматным морским воздухом, источала какое-то волшебство надежд и ожиданий…


Шло время. Писатели продолжали собираться. Вскоре на своей служебной машине подъехал и сам Расул Гамзатов. Поздоровавшись со всеми нами, он обратился к Камалу Абукову: «Камал Ибрагимович, приглашенные все явились?» – «Почти все, Расул Гамзатович», – ответил Камал Абуков. «Почти? – переспросил Гамзатов. – Кто же отсутствует?» – «Отсутствует Гамид Алиевич Рустамов», – ответил Абуков, глядя по сторонам в поисках запаздывающего драматурга и режиссера. «Рустамов?! – озабоченно воскликнул Расул Гамзатов. – Выясните, в чем дело, почему его нет… Как можно обсуждать вопросы драматургии без Рустамова?! Это же невозможное дело». И, обсуждая эту тему, они все втроем вошли в здание Союза писателей. Я остался на улице.


Было приятно находиться на воздухе – так он был тепл и ароматен. Даже голоса прохожих и шум проезжающих машин не могли помешать моему удовольствию.


Но, постояв немного, понаслаждавшись свежестью и красотой ясного осеннего утра, я пошел через арку в парк – прогуляться. Вдруг вижу – прямо навстречу мне идет Гамид Рустамов. Поравнявшись, я почтительно поздоровался с ним и сообщил в шутливой форме, мол, в Союзе писателей переполох, все ищут Гамида Рустамова, почему он опаздывает! «Мой юный друг, – сказал мне Гамид Алиевич с доброй улыбкой, – я никогда не опаздываю. Неужели они забыли мою пунктуальность. Еще есть несколько минут, – сказал он, бросив взгляд на часы, – их мне вполне хватит, чтобы вовремя успеть на это заседание». Пожелав мне приятной прогулки, наш патриарх, основатель нашего театрального искусства, – спокойный, мудрый, величественный – двинулся к зданию Союза писателей.


Да, действительно, Гамид Алиевич был человеком необычайно пунктуальным и обязательным. Он обладал академическими знаниями в области культуры, театра и искусства. Его советы, подсказки были на вес золота: мудры и поучительны. Гамид Алиевич был той личностью, которая создавала благоприятную, умную, серьезную атмосферу в театре и в искусстве нашей республики в целом. Со слов Камала Ибрагимовича я знаю, что Расул Гамзатов в беседах называл Рустамова «великим человеком», «живым классиком». Нередко бывали случаи, когда в московских, ленинградских театрах ставили национальные пьесы, и при возникновении каких-нибудь вопросов, неясностей – всегда звонили Гамиду Рустамову. Советовались с ним как со знатоком национальной культуры, истории и драматургии.


Это было одним из проявлений того признания, которым он пользовался в стране. И он им очень дорожил.




Гусейн АДИЛОВ.